«Хорошо бы умереть на Пасху...» — иеромонах Василий (Игорь Росляков)
Эту ночь Игорь провел без сна. Он размышлял о своей жизни и готовился к исповеди, записывая вспомнившиеся ему в эти минуты грехи. На глазах невольно появились слезы. Это были слезы радости обретенного покаяния и благодарности Богу за Его великое милосердие.
И вот теперь здесь, во время Пасхального богослужения, Игорь увидел духовными очами ту великую победу Христа над диаволом, то великое мужество, данное христианам, которое побуждает их сражаться с врагом спасения рода человеческого и побеждать. Побеждать не только подвигами, но и покаянием. Ибо человеку свойственно падать. И воин, сражаясь на поле брани, бывает побежден и сильно ранен. Но если он, даже и будучи многократно побеждаем, не отчаивается, а снова и снова вступает в бой, то увенчивается победой благодаря неотступности и мужеству. В духовной же брани покаяние чудесным образом залечивает раны и укрепляет душу, а также подает ей благодатную силу с радостью претерпевать все находящие скорби и побеждать козни врага.
«Не унывать призваны мы, христиане православные, — скажет позже в одной из проповедей иеромонах Василий, — но смотреть и видеть Господа, Который идет впереди нас с вами и попирает Своими пречистыми стопами все те скорби, которые враг для нас уготовал. Эти скорби уже попраны Христом, они побеждены Им, и для нас уже есть возможность приобщиться к той победе, к той радости и к тому веселию, которое нам даровано Воскресением Христовым».
...После службы все разговлялись за праздничным столом. Игорь ликовал как ребенок. Многие прихожане, которые еще не были знакомы с ним, приметили этого веселого, плечистого парня. «Из поста надобно выходить аккуратно, — шутил Игорь, — положите-ка мне еще парочку котлеток!». Его безобидные шутки были исполнены детской веселости. Именно здесь, за восемь лет до мученической кончины, кто-то впервые спросил Игоря о его самом заветном желании, на что он, не задумываясь, ответил: «Хорошо бы умереть на Пасху, под колокольный звон».
И Господь услышал его желание и сподобил Своего избранника Великого Торжества и Вечной Пасхальной радости. Но сколь трудный и тернистый путь предстояло ему еще пройти, неся свой нелегкий крест на Оптинскую голгофу!
Пусть под вечер бываю я грустен
Все гляжу и гляжу за забор,
На далекую Оптину Пустынь,
На высокий Введенский собор.
Из книги «Жизнеописание Оптинских новомученников»