«Я беру все твои грехи на себя»… Воспоминания об исповеди у старца Нектария

На исповеди отец Нектарий был очень серьезен, строг, сосредоточен. При строгости своей был всегда благостен, никого не ругал, даже когда того ожидали. Как-то монахиня Елена просила дать ей епитимью для исправления, но батюшка только сказал: «Стопы человеческие от Господа исправляются» (Пс. 36, 23). Она жаловалась на свою неисправимость, а старец утешал: «Пусть немощь и покаяние до смерти чередуются. И в Прологе есть: «Если согрешивший скажет: «Господи, согрешил, прости меня» - и будет ему паче венца Царского».

Порою на исповеди старец был ласков, даже шутил. Однажды дал читать исповедь по книге. Исповедница на одном месте остановилась.
– Ты что? – спросил отец Нектарий.
– Я думаю, грешна я в этом или нет.
– Ну, подумай, а то, может, вычеркнешь это в книжке? – и улыбнулся.

Об исповеди говорил, что дело не в сложности ее, а в сокрушении сердца: «Господь зрит на сердце». Указывал на духовное значение помышлений и слов, а не только дел.
Казалось, он заранее знал, что скажут ему. Одна из духовных дочерей отца Нектария рассказывала об исповеди у старца: «Вечером идти на исповедь к Батюшке. Грехи записала, а раскаяния нет».

Батюшка встречает:
– Давай с тобой помолимся! – и стал говорить: Господи, помилуй!
Она начала почти бессознательно повторять. А он все выше берет: «Господи, помилуй!» И такой это был молитвенный вопль, что та вся задрожала. Тогда он поставил ее перед иконами и сказал: «Молись!» А сам ушел к себе. Она молится, а как голос слабеет, Батюшка произносит из-за двери: «Господи, помилуй!» Лишь когда она греховность свою осознала, он вышел ее исповедовать.

– Батюшка, – говорит она, – я записала грехи.
– Умница! Ну, прочти их.
Она прочла с сокрушением.
– Сознаешь ли, что грешна во всем этом?
– Сознаю, Батюшка.
– Веришь ли, что Господь разрешит тебя от всех твоих грехов?
– Батюшка, я имею обиду на одно лицо и не могу простить.
– Нет, ты это со временем простишь. А я беру все твои грехи на себя.
И прочел разрешительную молитву. «Причащение было чудным и торжественным», – вспоминала та исповедница.

Однажды старец просил молиться о нем свою духовную дочь. Сказал, что уныл, скорбен, утратил молитву. Она удивилась: «Батюшка, неужели и у вас бывает тягота на душе? Я думала, что вы всегда в молитве и в духе радости».

Батюшка ответил на это, что случаются ошибки: иногда скажешь что-то от себя, неправильно решишь вопрос чужой жизни. «Иной раз строго взыщешь на исповеди или, наоборот, не дашь епитимии, когда следовало бы дать, и за все это бывает наказание, благодать Божия отступает на время, и мы страдаем».

Как-то спросили старца, должен ли он брать на себя страдания и грехи приходящих к нему, чтобы облегчить их или утешить. «Иначе облегчить нельзя, – ответил он. – И вот чувствуешь иногда, что на тебе словно гора камней – так много греха и боли принесли тебе, и прямо не можешь снести ее. Тогда приходит благодать и разметает эту гору камней, как гору сухих листьев. И можешь принимать снова»…

Из книги «Житие иеросхимонаха Нектария»