Аудио-трансляция: Казанский Введенский

Ста­рай­тесь жить, под­ра­жая,– как по нуж­де или по сво­ей во­ле по ле­су хо­дят не­ко­то­рые: по­па­да­ет­ся ко­ря­вое де­ре­во – по­дог­нут­ся или обой­дут, а ка­кая-ни­будь на­зой­ли­вая ветвь хлест­нет в за­ты­лок,– не очень на это смот­рят.

прп. Амвросий

Хо­ро­шо де­ла­ешь, что си­дишь до­ма. Свя­той Ар­се­ний Ве­ли­кий учил: „Си­ди в келье тво­ей, и та все­му (хо­ро­ше­му) тя на­у­чит". Си­ди с Бо­гом, и Сам Ии­сус при­дет к те­бе. Толь­ко дер­жи мо­лит­ву: Гос­по­ди Ии­су­се Хрис­те, Сы­не Бо­жий, по­ми­луй мя греш­ную.

прп. Анатолий

Пос­ле все­нощ­ной к те­бе при­дут в келью, то ты встань, заж­ги свеч­ку и ска­жи: „Ну-ка, сест­ра Вар­ва­ра, про­чи­тай-ка ве­чер­ние мо­лит­вы",– и по оче­ре­ди. Этим оту­чишь хо­дить в келью.

прп. Амвросий

Всякая добродетель обращается в навык, а молитва является следствием подвига

Нельзя стать святым, т.е. исполнить заповеди Божии без труда, а этот труд состоит из молитвы, поста и бдения. В Евангелии говорится, что однажды привели к ученикам Христовым бесноватого. Сколько Апостолы ни старались изгнать злого духа, он не слушал и говорил: "Не выйду". Тогда бесноватого отвели ко Христу, и Сам Господь изгнал беса.

Всякая добродетель обращается в навык, а молитва является следствием подвигаУченики, оставшись наедине со Христом, с оттенком упрека говорили Ему: "Почто мы не возмогохом изгнати его?" Господь сначала сказал: "За неверие ваше", затем же добавил: "Сей же род (т.е. злые духи) не исходит, токмо молитвою и постом" (Мф. 17, 21). Итак, молитва, пост и бодрствование над собою, т.е. хранение своих мыслей и чувств, делают нас победителями врагов нашего спасения. Самое трудное из этих дел есть молитва. Всякая добродетель вследствие управления обращается в навык, а молитва до самой смерти требует побуждения и является следствием подвига.

Молитва трудна, т.к. ей противится наш ветхий человек, но она трудна еще и потому что враг всей силой восстает на молящегося. Молитва есть вкушение смерти диаволу, хотя, конечно, он уже умер духовно. Но молитва как бы снова поражает его, а потому он всячески противится ей. Даже святые, уж, кажется, должны бы только утешаться молитвой, но по временам она и для них трудна. Правда, молитва несет с собою и высокое утешение, и не только праведнику, но и грешнику.


Враг сильно нападет, внушая уныние, отчаяние и какой-то необычайный страх. "Тамо устрашишася страха, идеже не бе страх" (Пс. 52, 6). Иногда человек чувствует свое полное бессилие и руки опускает, но такая печаль незаконна: нужно молитвой и крестным знамением, в котором сокрыта непостижимая сила, противиться козням врага.

Из бесед прп. Варсонофия Оптинского