10.
М. С. О. Н. Г. И. Х. Б. Н. П. Н.
Ваше преподобие! Предостопочтеннейший наш о Господе собрат о. Аарон, купно с собратиями нашими о. Иоанникием и о. Харитоном! Усердно вам желаем о Едином Пресладчайшем Господе Иисусе Христе радоватися со благодушием и упованием на Промыслителя Бога!
Благоприятное ваше писание мы, недостойные, от м. М. подателя имели удовольствие получить и содержанию онаго по возможности слабаго нашего понятия вняли. Насчет назначения вас в обитель св. Ефрема Перекомскаго Чудотворца, должно сие отнести к Промыслу Всемилостиваго Бога, все устрояющаго и невидимо управляющаго всем созданием, в том числе и нами непотребными. Мы хотя своими деяньми и согрешениями и прогневляем Его благоутробие, но Он, по естеству Своего безмернаго милосердия и человеколюбия, всячески преподает случай и способы, дабы нам хотя мало что прийти в чувство и исправить свою жизнь приличествующим и достодолжным образом по данным нами обетам к покаянию и творению Божиих заповедей. Но я, окаянный, нечувственный, неблагодарный, все сии дарования, и способы, и вины, оказываемыя мне, унылому и нерадивому, хладно принимая, во тьме неведения и забвения провождаю дни жизни своея, будучи омрачаем злым своим произволением, леностию и сластолюбием, и время, данное мне на покаяние, проходит втуне!.. Забываю свет истиннаго христоподражательнаго деяния и тризну ношения креста своего – и от нечувствия вменил сие как за ненужное!.. Но помолитесь, отцы святии, дабы хотя вашими святыми молитвами Премилосердый Господь Своею неизреченною милостию даровал мне, окаянному и нерадивому, хотя последнии дни сии или единонадесятый час поделати в винограде Его благости достодолжный труд и не лишиться милосердия Создателя и Искупителя нашего Господа Иисуса Христа.
...Относительно же вашего назначения в сие послушание от Архипастыря, вы первее должны были вникнуть в совесть свою, в душевныя силы и в дух мужества, а потом уже должно повинутися архипастырской воле. Но как уже все кончилось, то теперь мы должны с нелестным признанием своей немощи и ничтожества молить и просить Всепремилосердаго Господа Бога и Пречистую Его Матерь Владычицу Богородицу, дабы за Ея Богоматерния молитвы и предстательство даровал вам Великодаровитый Господь мудрость в управлении и душевныя силы к понесению таковаго премноготруднаго ига. И когда будем при всех своих начинаниях вещи и дела относить не к своему искусству мнимому, но к содействующему всемогущему Промыслу Божию, то невидимо и нечувствительно Всемогий Господь благопоспешит во всем и устроит...
Насчет же вашего желания и усердия, дабы мне, непотребному, во вверенной вашей любве обители вам сожительствовать и останки дней своих при вашем благорасположительном лицезрении и братском попечении и утешении провождать, – я, недостойный, таковое ваше усердие и братскую любовь приемлю не только с радостию, но и умственно лобызаю; а между тем мы о таковом нашем обоюдном желании можем только желать и произволять, Всемилостиваго же Господа Бога, яко Всеведущаго о наших и несодеянных, соизволять и устроивать. А как вашей любве не безъизвестны крайния слабости моего здоровья, попущенныя на меня до изнеможения за премногие мои грехи, и при том признаю и чувствую, что в обители оной своим жительством не могу ни в чем показать примера для братии, кроме соблазна и немощей, то возложим сие на Премилосердаго Господа, Который силен и всемогущ совершить желающим полезное.
Для сего случая по человечеству жалко, что о. И[з-раиль] подал с Новаго года прошение о перемещении и уже послал в Консисторию, но только да помнит, что одной Епархии...
Собратия же наши о. Иларион и о. Израиль с прочими не токмо по вашему прошению молят Всемилостиваго Бога о благопоспешении вам, но и ревностно жаждут присоединиться к вашей любве в ваше распоряжение, причем только молят Бога, дабы на сие воля Его святая воспоследовала.
И препоруча вас Всемогущему Господу и неизреченному Его милосердию, пребываем с нашим достодолжным почтением ваши покорные слуги и недостойные сомолитвенники, многогрешнии Иеросхим. Антиох и Леонид со единомысленною братиею и просим ваших святых молитв в подкрепление наших немощей.
1 февраля 1826 г.
Алекс[андро]-Свир[ский] монастырь
11.
М. С. О. Н. Г. И. Х. Б. Н. П. Н.
Пречестнейший и прелюбезнейший наш о Господе собрат о. Иоанникий! Усердно желаем тебе о Едином Пресладчайшем Господе Иисусе Христе радоватися и в находящих благодушествовати.
Два ваши письма, одно с о. Израилем, а другое по почте, исправно получили, равно получили в целости и посылки ваши. Благодарим вашу любовь попремногу, что и до днесь не забываете наше убожество, но памятствуете по своему благорасположению, за что вас и самих Премилосердый Господь не оставит всячески, но пошлет Своего неизреченнаго милосердия благодатную милость.
...Что же касается до пересланных вами о. Г[авриила] пустотою наполненых писем, просим Вас сему мало удивляться, поелику кто законно живет в послушании, тот от тризны послушания просвещается, а мы с ним от самочиния и самоугодия самолюбием омрачаемся!
О брате! да вникнем глубже и да узрим козни всеобщаго нашего врага диавола, каковы оне, во всяком месте им употребляемыя! А особливо когда человек не будет по возможности стараться иметь попечение о внимании своему сердцу и „блюдении ума“, кои приобучают чувства ограничивать свои деяния и не погублять времени, даннаго на покаяние! А без сего „делания“ хотя телом и удаляемся в безмолвныя места, но умом нашим бродим по всему свету. На что скажу вам следующий случай: был у нас и гостил Калужский рыжий послушник Филипп, по видимому некоторых, стоит в церкви углублен и бывает как бы во изступлении. И точно так, только в противной части; потом приходит к нам в келлию витийство высыпать... Мы, заметив вред, не стали после и в келлию пущать, да и запрещали нашим с ним разговоры продолжать... Единою я, многогрешный, выхожу из Церкви от вечерняго пения, и он по своей надменности при многих начал мне изъявлять свои деяния. Я вопросил его: „Брате Филиппе! Скажи, пожалуй, когда ты в Церкви стоишь, где ум свой нудишь ставить?“ Он отвечал: „Я ум свой в небо вперяю, и оттоль по всему свету развеваю!“ – „Ох! как ты высоко и далеко летаешь! – сказали мы, – а нас Господь да сохранит от таковаго внимания“.
...По вашему желанию постараемся вам выслать при оказии книгу св. Исаака Сvрина на время.
Насчет вашего сомнения в поставлении подсвечника на св. Трапезе, ежели уже вошло такое небрежение и нечувствие, то что же будем делать?.. По таковой необходимой нужде, со страхом и благоговением и нехотя будешь поставлять!.. То-то в таких местах жительствуя, сохраняй чувства и совесть... тот, кто разве о двух головах!.. Что же делать? – Да не будем рта разевать и себя до крайности разслаблять! А может, Всемогий Господь не удостоит ли вас за молитвы великаго предстателя нашего Батюшки о. Феодора привести в пристанище благотишнее!..
Прости Господа ради, что адрес к о. Пафнутию забыл приложить в письме к вам. Но теперь прилагаю, но многосложное и достопонятное; при верной оказии перешли оное к нам обратно. – А что вы упоминаете о о. Аароне, что он нездоров и имеет род лихорадки – мы ему желаем быть здоровым и благодушным. Сие мы, яко человеки, по человечеству и разсуждаем, но Премилосердый Господь, яко истинный наш Отец и Попечитель, видно, лучшее устрояет, попущая все для нашего назидания; а потому мы должны все приключения принимать со всяким терпением и благодарением. Вы ему, больному, от нас все сие изъявите и поклонитесь; и брату Борису не поленись поклониться. Сие просим и молим вашу любовь купно с возлюбленным братом о. Харитоном в находящих слабостях и болезнях мудрствовать и терпеть со благодарением.
Сократя, пребываем с нашим обычным чувствованием ваши покорные слуги и недостойные сомолитвенники, многогрешнии Иеросхимонахи Антиох и разслабленный Леонид с прочими единомудренными братиями, униженно заочно кланяемся и просим ваших святых молитв в подкрепление наших немощей.
[Без даты.]
12.
Христос воскресе!
Ваше преподобие! Прелюбезнейший о Господе собрат о. И[оанникий]! Усердно желаем тебе здравствовати душевно и телесно и о Едином Пресладчайшем Господе Иисусе Христе радоватися!
Приятное ваше писание, пущенное вами с о. Пафнутием, и при оном все означенныя пожертвования благодетелей исправно получили. За ваше же благорасположительное старание и благоволение всеусерднейше благодарим, ибо наичувствительнейше успокоиваемся вами. Но мы, ничтожнии, благодарность нашу почитаем за ничто! Всемилостивый же и Великодаровитый Господь по Своему неизреченному милосердию да вознаградит вам Своим человеколюбием и благодатию за все ваши братския любовию наполненныя деяния.
Касательно ... вашу любовь уведомляю, что наш собрат о. И[зраиль], по надобности настоятеля, отправился в Путилово с лодочником Бурчиным за надгробною плитою, дабы решить четырехлетнюю завязку с домом покойнаго А-на; при благоприятном же случае мы советовали ему побывать к вам.
О. П[афнутий] прибыл 25-го апреля благополучно, и о. Архимандрит по его просьбе на время принял – пусть прежде присмотрится... и на него посмотрят... А тогда, как Премилосердый Господь устроит...
А что вы пишете о вашем неудовольствии на о. казначея за неуважение ваших предложений и за злословие его на вас с негодованием, что вы на это смутились и при таком смущении с надмением хотите место жительства переменить; то на сие, прелюбезнейший, прошу и молю выслушать долготерпеливо наше грубосложное предложение. Я прежде вопрошу вас: „Скажи, пожалуй, и с соразсмотрением разсуди, с таковым негодованием, смущением, рвением, до зела приявши рану, до изнеможения, – как возможем мы каковый-либо предприяти путь, ослеплены будучи гневом и негодованием до избытка?“ При таковом ослеплении воистину истинным путем шествовати отнюдь не можем, а разве как бы ни кинулись куда из огня во пламень; ибо предмет перехождения весьма важен и начинать дело сие, как и прочия, должно с долготерпением и благодушным чувством, – тогда переход будет полезен и основателен. И, оставя многия выражения, советуем вам оставить сей надменный каприз, яко незаконный и непотребный, виною к выходу и еще потерпите в Л[авр]е. По возможности же слабых сил наших да просим и молим со благодушием Всемилостиваго Бога, возставляющаго и укрепляющаго немощных, дабы даровал Своею благодатию и милосердием и нам с тобою отверзение каковаго-либо благотишнаго пристанища к положению благаго начала; и за терпение наше силен Господь и всемогущь все невозможное возможным сделать, только мы с упованием да потерпим, – и всячески будет.
А что вы пишете насчет высокопочтеннаго о. С.П.А., сие, кажется, неоспоримо вкачествилось у нас с ним, а потому мы требуем особенной помощи Божией! И слава Всемилостивому Богу, устроившему удержание вашего языка от ревностнаго объяснительнаго разговора, а равно что удержала всемогущая сила от обличительнаго писания. И прошу вас впредь и молю – таковых душевредных помыслов не принимать и не дерзать на таковые дерзновенные и выразительные поступки; а должны мы вообще молить Премилосердаго Господа, дабы Сам, имиже весть судьбами, его исправил, ибо, как видится, мы с ним „от человек неизцельны“, но Сам Господь един силен и всемогущь возставить.
А насчет предложения благодетельницы А[вдотьи] Т[ерентиевны]о письмах, я с Божией Помощию буду стараться, хотя я и давно это понимал ясно, и как она сама писала и теперь пишет для проформы П. В-чь, чему соображаясь и я упоминал.
Еще напоминаю твоей любве: чтобы тебе всеобщий враг не принес мнительнаго помысла, будто мы удерживаем вас в Л[авр]е для своих прихотей, будто много служишь нам присылкою потребностей и раздачею писем, точно мы по нашему сладострастному жительству премного вами довольны и наичувствительны к вашим услугам; но дабы для наших прихотей кто повреждал свою душу? – Cего не желаем, хотя и чувство слабое имеем и разсуждаем скудоумно. Но и это да помним: куда пойдем, да и что найдем? А особливо с нашими немощами душевными и телесными..? [...] страшно и думать! И здешнее тоже никуда не годится. А св. отцы на немирныя места жительства переходить дерзать не повелевают; и при том: куда ни пойдем, а немощи и страсти с собою понесем, а особливо, ежели выйдем за неуважение нашего интереса – тут и жди важнаго искушения! Да опять же и сие помним, что с долготерпением только и упованием жаждущии сего упокоиваются. И мы сие довольно понимаем, что чрезмерный ваш труд подвигнул вас на таковое рвение и негодование; сожалеем, что при великих наших трудах страсти наши бутеют и младеют; а сие от того, что не приписываем труды сии грехам своим, то есть не разсуждаем, что терпим оные за грехи.
Но однако да не отчаяваемся, а со благодушием да продолжаем течение дней наших и, по возможности слабых сил наших, смиряем себя и окаяваем; то негли Премилосердый Господь, видя наше терпение и смирение, умилосердится и изведет, яко из темницы, в тихое пристанище и безмолвное.
Ваши покорные слуги и недостойные богомольцы, многогрешнии Иеросхим. Антиох и Леонид со всеми единомудренными собратиями кланяемся.
26 апреля 1827 г.
NB. Cпаси вас Господи и помилуй, что догадались оставить 50 р. и со о. Изр[аилем] сделаешь расчет за все, и будет свобода голове твоей. Также и шаль издерживай – нам шали не нужны, но не смеем Е[вдокии] Т[ерентьевне] запретить, дабы ей не пришло чего противнаго или огорчительнаго. Андрею Евсеевичу скажите, что я не помню упоминаемой им книги „Деяния Петра Александрийскаго“, ниже о. Макарий помнит, а была у нас его книжка, печатная о еретике Мартине Армянине и о деянии Киевскаго Собора на онаго, но мы ему оную возвратили, кажется, чрез Михайла Киприяновича (Михайловскаго полку унтеръ-офицера и музыканта), а больше мы книги у него не брали. Вы прикажите Диомиду Кондратьевичу у него спросить, и ежели у него, то он и доставит. Скажите, что его, Евсеевича, письмо получил и отцу Исаакию вложенное доставил; он ему отпишет, а от меня недельку должно ему потерпети, и, поуправившись, и я буду стараться отписать к его честности.
Книгу Симеона Новаго Богослова у нас писец начал было писать и жития листа написал, а остальное сам дописываю, ибо его после выезда о. Израиля на третий день Архиманд[рит] выслал. И только 6 листов осталось дописать, да грудь заболела; а то, с Божиею помощию, как скоро окончу житие, то с лодочником вышлю к вам, там приищи писца остальное дописывать.
Батюшке о. А[ндрею], вашему прелюбезнейшему помощнику, объявите, что я его письмо получил и содержанию внял, но на ответ потому не спешу, что он уже совершенно решился подать прошение о перемещении в П. или куда пошлют.
Крайне нам жаль о таковом его скорокрутом поступке, ибо его дело, по нашему скудоумию, весьма невыгодное предприятие; и не токмо во втором, но ниже в первом будет мало совместно, только последует одно искушение, а больше ждать нечего. Однако я буду стараться, поуправясь, и его преподобию отписать, как смогу.
Пожалуйте, изъявите и Петру Мануиловичу мое высокопочитание с поклонением и пожеланием терпения и мужественнаго сообращения, ибо, по Господню слову, без терпения не получим спасения!
13.
Ваше преподобие! Предостопочтеннейший в монасех о. Иоанникий! Прелюбезнейший о Господе собрат!
Приятныя ваши два писаньица, пущенныя с благонадежным Архипом Ф[еодоровичем] Бур[чиным], и при оном все письма благодетелей и их посылки получили все во всякой исправности, а именно: письмо А[килины] И[вановны] госпожи Ч[еркасовой] и кулечек с 20-ю яблоками и 5 войлоков, а второе – письмо генеральши А[лександры] Ал[ексеевны] г-жи К[асоговской].
А что вы упоминаете о книжке препод. Феогноста, мы к вам не об ней писали, а о тетрадке, не более как листиков в шесть, где выписка от полнаго жития св. Григория Паламы о молитве, како старец Иона любопрелся со св. Григорием, мня, что непрестанную молитву творить должно только одним монахам, а мирские от сего свободны. Ангел же Господень, явившись ему, увещал его, дабы впредь не дерзал любопретися о вещи законней и просил бы прощения у св. Григория.
Дмитрий А[лександровичь] Б[рянчанино]в письмо прислал и обстоятельства... объяснил, но мне, по слабости моей крайней, на ответ писать ни сил ни духу нет; а к тому же еще и молвныя обстоятельства сие дополняют и голову набивают...
Ежели при случае увидишь А. А., скажи, что письмо и посылки исправно получили, но за крайнею слабостию писать никак не мог, буду же стараться отвечать, ежели обстоятельства не воспрепятствуют.
И сократя, пребываем ваши покорные слуги и недостойные богомольцы, многогрешнии Иеросхимонахи Антиох и Леонид со всеми приверженными к нам и к вам униженно кланяемся.
18 октября 1827 г.